Колдовство

Лизавета, согнувшись под палящим солнцем, дёргала сорняки на огороде. Заскрипела калитка и во двор зашла Ефросинья, её подруга. Лизавета выпрямилась и приложила руку козырьком ко лбу, чтоб солнце не помешало разглядеть, кто там пришёл.

 

– Фроська! Я тебя сто лет не видела!

– А ты, Лизка, так и не поменялась.

А я вот с мужем ненадолго приехала, хотим телёнка взять тут, да потом обратно, в свою деревню поедем.

– А что же, телят там у вас нет?

– Там какие-то хилые коровы все и не доятся, разве будут у них телята хорошие? Ты лучше про себя расскажи. По деревне слух ходит, что ты колдовать стала. Правда что ли?

– Ну не колдовать уж прям. Так, людям подсобляю.

– Давно уже? Я такого за тобой не помню.

– Так ты уехала с мужем, а мне скучно стало. Что же мне делать оставалось?

– Лиза, да я ж серьёзно тебя спрашиваю. Неужто умеешь ты это?

– Конечно. И приворожить могу, и отворожить, и могу даже наколдовать, чтоб телёнок твой заболел.

– Да ты… Да как можно?! – Ефросинья от волнения с трудом могла говорить.

– А ты, Фроська, верь больше во всякое колдовство.

– Так ты шутишь что ли? И не колдуешь?

– Взрослая баба вроде, а веришь во всякие сказки. Но тут многие верят. Не колдую, говорю же. А людям подсобляю. Вот приходил ко мне давеча Колька, говорил, что с женой не ладится у него. Я ему настоечку дала, сказала, чтоб подлил в чай себе и жене, да вместе чтобы пили. И наказала, чтоб он внимательно смотрел, когда жена оттаивать начнёт, когда отвечать на ласку станет.

– И что, помогло твоё зелье?

– Помогло.

Колька стал с женой каждый день по три раза чай пить, а раньше ведь и не каждый день с ней за стол садился. И смотрит на неё, и слушает, и даже сам слова добрые говорит, чтоб заметить, подействовала ли настойка. Конечно, жена у него расцвела от такого обращения, теперь опять с ней воркуют, как в молодости.

– Так он и без настойки твоей так мог. Ты ж с него, наверное, ещё и денег взяла.

– Конечно взяла. Колька в халяву не верит. А в колдовство верит. Вот и так и покупают люди у меня себя же. Задаром-то они сами себе не нужны.